Скай О`Малли - Смолл Бертрис (читать книги без сокращений .TXT) 📗
Ангельский граф, как его прозвали, все свое время проводил при дворе. Молодая королева Елизавета оценила его красоту и острый ум. Более того, она отдавала должное его хитроумным познаниям в ведении дел и заморской торговле. В торговле заключалось будущее Англии, и просвещенная королева с вниманием прислушивалась к советам. Елизавета уже доказала, что умеет много работать, и ничто не ускользало от ее глаз и ушей. Женский угодник Джеффри сознательно изменил своим привычкам и был по достоинству оценен тщеславной королевой. К тому же он явился ко двору, не отягощая себя обузой в виде жены, и мог свободно играть роль кавалера Елизаветы.
Следующее утро было ясным и голубым. Лучшего и нельзя было желать в октябре. До полудня Скай осматривала свое хозяйство, в котором наконец установился порядок, потом работала с Жаном и Робертом Смоллом, основывая новую торговую компанию. А затем схватила корзину для цветов и сбежала в сад.
Садовник с помощниками за несколько коротких недель сотворили чудо. Исчезли разросшиеся до пояса сорняки и куманика, пролегли дорожки, постланные битым кирпичом, устроены маленькие прудики с зеркальной поверхностью, посажены розовые кусты. Скай отправилась обрезать отцветшие цветы с поздних роз.
— Черт! — выругалась она, уколовшись об острый шип. Низкий удивленный мужской смех заставил ее обернуться. Она пришла в замешательство и рассердилась, увидев, что на невысокой стене, отделявшей ее сад от соседнего владения, сидит симпатичный граф Линмутский. Он изящно спрыгнул на землю и поцеловал ей руку.
— Лишь царапина, крошка, — сказал он, осмотрев ладонь. Скай яростно вырвала руку.
— Что вы делали на моей стене?
— Я живу по другую ее сторону, — спокойно ответил Джеффри. — И мы, крошка, владеем этой стеной совместно. Мой дед построил соседний дом. И этот очаровательный домик построил он же для своей любовницы, дочери ювелира.
— О! — холодно вымолвила пораженная Скай. — Необыкновенно интересно, милорд. А теперь… не изволите ли вы убраться?
Джеффри Саутвуд грустно улыбнулся, и Скай заметила, что его зеленоватые глаза лучатся от смеха.
— Теперь я понял, миссис Гойя дель Фуэнтес, что наше знакомство в «Розе и якоре» началось неудачно, и прошу извинения за то, что так откровенно на вас таращился. Вы ведь не отнесетесь ко мне слишком сурово? Уверен, я не первый мужчина, настолько пораженный вашей необыкновенной красотой.
Скай вспыхнула. Проклятие! Он и в самом деле очень красив. А если они оказались соседями, ей не удастся и дальше им пренебрегать. Она едва заметно улыбнулась:
— Хорошо, милорд. Принимаю ваши извинения.
— И мое приглашение на поздний ужин?
— Вы неисправимы, лорд Саутвуд, — рассмеялась Скай.
— Джеффри, — поправил он.
— Все равно вы неисправимы, Джеффри, — вздохнула она. — А меня зовут Скай.
— Какое необычное имя. Откуда оно взялось?
— Не знаю. Мои родители умерли, когда я была еще девочкой. А монахини, меня воспитавшие, мне не рассказывали, — это было сказано так естественно, что граф на секунду растерялся: может быть, она вовсе и не вдова Алжирского Сводника?
— А Джеффри — имя вашего отца? — спросила, в свою очередь, Скай.
— Нет. Его звали Робертом. Джеффри — первый из Саутвудов. Он прибыл из Нормандии с герцогом Вильгельмом почти пятьсот лет назад.
— Как замечательно знать историю своей семьи, — грустно отозвалась она.
— Вы так и не ответили мне насчет сегодняшнего ужина.
Скай прикусила губу.
— Не знаю, — пробормотала она. — Я в самом деле не знаю.
— Понимаю, приглашать на поздний ужин не слишком прилично, но я должен быть у королевы в Гринвиче, а она меня рано не отпустит.
— Тогда мы сможем пообедать как-нибудь в другой день, когда у вас будет больше времени, — ответила Скай.
— Помилосердствуйте. Я почти всегда при королеве и очень редко располагаю временем. Мой повар — настоящий художник. Но заставлять его готовить для одного — это уж слишком. И если я не буду приводить гостей, я его скоро лишусь. А как я проведу без повара свою знаменитую Двенадцатую ночь? Видите, вы никак не можете мне отказать.
Скай не выдержала и рассмеялась. Он казался совсем мальчишкой и выглядел на редкость привлекательным в белой шелковой рубашке с открытым воротом и совсем не был похож на того самоуверенного вельможу, который пристал к ней несколько недель назад.
— Я должна была бы это сделать, но не могу, — ответила она. — Не хочу отвечать перед всем Лондоном за то, что сбежал ваш повар.
— Я приду за вами, — он взял ее руку и потерся о нее губами. — Вы сделали меня счастливейшим человеком. — И, ухватившись за толстую ветвь винограда над стеной, подтянулся и скрылся на другой стороне.
Скай пожала плечами, подобрала корзину для цветов и вернулась в дом. Чтобы подготовиться к вечеру, ей многое предстояло сделать. Себе она сказала, что просто идет на ужин, а не заводит романтическую связь. В это время из библиотеки показался Роберт Смолл.
— Мы все закончили, — сообщил он. — Позволь пригласить тебя на ужин в «Лебедь».
— Ах, Робби, я уже приглашена и ужинаю с лордом Саутвудом. Оказывается, он мой сосед.
— Этот проходимец! Боже милостивый, Скай, да ты с ума сошла!
— Он, Робби, извинился за свою бестактность. Друзей у меня в Лондоне нет. Ты скоро уедешь. Должна же я начать обзаводиться знакомыми.
— Но он женат, — без обиняков заметил капитан Смолл.
— Я так и предполагала. Но я вовсе не собираюсь отвечать на его ухаживания.
— Джеффри? — кустистые брови моряка сошлись над его темно-серыми глазами. — А ты хоть знаешь, что это за человек? Его первая жена умерла, когда он еще был мальчиком. — Вторая жена — женщина непривлекательная, но с отличным здоровьем. Она родила ему сына и семь дочерей. За такое вероломство он сослал ее в родительский дом Линтон-Корт. Туда на Михайлов день он ежегодно отправляет своего мажордома, чтобы расплатиться со слугами. Бесчувственный тип, вот что бы я сказал о нем. Но он богат. И по крайней мере не стоит беспокоиться, что он охотится за твоими деньгами.
Это суровое осуждение охотников за приданым рассмешило Скай. Она растрепала его редеющие волосы:
— Робби, дорогой, ты славный сторожевой пес, и я тебе очень благодарна. Ты, госпожа Сесили и Виллоу — вот моя настоящая семья. Обещаю быть благоразумной с лордом Саутвудом. Но это всего поздний ужин.
— Я останусь здесь на ночь. Будет лучше, если в доме окажется мужчина.
— Спасибо, Робби. А теперь мне нужно подготовиться. — И, быстро поцеловав капитана в щеку, она взбежала наверх.
— Дейзи! — позвала она из своих комнат. — Скажи лакею, чтобы подготовил мне ванну, и достань синее бархатное платье с расшитой золотыми нитками нижней юбкой.
Пока лакей носил из кухни наверх бадьи с горячей водой, Скай села за туалетный столик и принялась перебирать ожерелья. Она остановилась на двойной нитке великолепных бледно-розовых жемчужин и каплевидных розоватых бриллиантов. Это был подарок Халида, и Скай отметила, что мысль о покойном муже терзает ее не так уже сильно.
Лакей ушел, и она не спеша разделась. Дейзи приняла ее платье, и Скай заколола волосы черепаховыми шпильками. Сегодня мочить их не было необходимости, потому что вчера она их вымыла дождевой водой с экстрактом из лепестков роз. Она, обнаженная, прошла через комнату и влила в ванну немного экстракта. Дейзи опустила карие глаза. Она никак не могла привыкнуть к тому, что госпожа так часто моется, да еще голая. Но служанка любила хозяйку и старалась свыкнуться с ее причудами.
— Можешь смотреть, Дейзи, — усмехнулась Скай, — я уже в ванной.
— Ах, мэм! Никогда, наверное, я к этому не привыкну!
— А что, ты никогда не смотрела даже на себя? У женщин привлекательные тела. У мужчин таких не бывает.
— Ох, мэм, что вы говорите? Если мать застанет меня за таким занятием, она побьет меня до синяков.
Скай улыбнулась про себя. Почему англичане — нет, поправилась она, европейцы — так боятся своих тел? И тут же рассмеялась, вспомнив, что сама европейка. Но как можно мыться только раз в году, к тому же в рубашке!
